В 568 г. в пределы Италии вступили завоеватели - лангобарды, подчинившие себе значительную часть Северной и Средней Италии. Лангобардское завоевание носило ярко выраженный насильственный характер: в ходе его было захвачено много земель, изгнано и убито большое число местных землевладельцев и подчинено завоевателям оставшееся местное население, которое должно было платить победителям оброк, подчас в размере третей части его доходов. Вероятно, эти зависимые люди были поделены между отдельными семейными и родовыми группами лангобарлов, которым они и обязаны были вносить указанные платежи. Лангобарды расселялись, по-видимому, кровнородственными группами (fara), подчиненными отдельным герцогам. Очевидно, герцоги наделяли землями группы родственников, а большую часть этих земель присваивали себе. В пределах каждого герцогства король получил значительные земельные комплексы, которыми управляли непосредственно королевские должностные лица. Однако герцоги продолжали оставаться сильными местными властителями, и в лангобардском государстве почти до конца его существования сохранялось своеобразное двоевластие короля и герцогов.

Документ позволяет представить характер социально-экономических отношений в Лангобардской Италии VII - VIII вв. Эдикт Лиутпранда относится к числу лангобардских законодательных постановлений.

Подобно франкским капитуляриям, законы лангобардах королей второй половины VII и первой половины VIII в. издавались на собраниях знати каждым королем в течение нескольких лет, в них включались постановления, касавшиеся различных сторон жизни лангобардов. Наиболее обширными и систематизированными являются законы Лиутпранда.

Гл. 70 эдикта Лиутпранда свидетельствует о том, что у лангобардов еще сохранилась большая семья, которая, однако, уже находилась на стадии разложения. Из нее следует, что происходит дальнейшая эволюция большой семьи: совместное владение землей братьями признается неприкосновенным лишь в течение 40 лет. По истечении этого срока оно может быть поделено поровну между братьями, причем каждый из совладельцев имел право заявить претензию на получение (сверх своей доли) того имущества, которое он приобрел лично для себя в результате обмена, покупки или пожалования.

В ряде глав эдикта имеются сведения о продаже и закладе земли и другого имущества (гл. 57) и в связи с этим - о все возрастающем имущественном неравенстве среди свободных лангобардов. Значительное место отводится описанию процедуры дарения и заклада земли, в которых еще значительны пережитки родового строя.

Регулируя порядок заклада земли и другого имущества, составители Лангобардской правды опасались, как бы такие акты не привели к полному разорению свободных лангобардов, и запрещали передачу в залог самого необходимого, имущества, прежде всего рабочего скота (гл. 57).

При Лиутпранде существует уже деление на разряды свободных людей, вергельды которых значительно отличаются друг от друга; особо выделяются газинды - королевские дружинники (двух рангов). Среди обедневших свободных немало, видимо, таких людей, которые не имеют коня; еще больше лангобардов, не владевших ни землей, ни домами. В то время как более или менее состоятельные лангобарды выступают в поход, их обедневшие соплеменники несут барщину на земле королевских должностных лиц (гл. 62, 83).

Эдикт содержит данные о некоторых возникающих видах зависимости свободных лангобардов - заключение свободным человеком по либеллярного договора, а также поселение на чужой земле на условии уплаты чинша (гл. 92, 133).

Собственник земельного участка, переданного другому свободному человеку по либеллярному праву, приобретает над поселенцем и некоторые права; в случае совершения им убийства он должен передать его в руки родственников убитого (видимо, для дальнейшего разбирательства дела в государственных инстанциях).

В ряде глав эдикта имеются сведения о полусвободных альдиях, а также рабах и вольноотпущенниках в лангобардском обществе. Подробно описываются различные способы отпуска на волю - от получения рабом полной свободы и независимости (fulcfree et haamund) до приобретения рабом лишь статуса альдия (гл. 9).

Тенденция развития такова, что вольноотпущенники, альдии и рабы (которые все чаще испомещаются на землю) все больше сближаются между собой, превращаясь в слой полусвободных зависимых держателей чужой земли. Быстро растут ряды сервов-массариев - прикрепленных к земле рабов, с которыми сближаются разоряющиеся свободные, впадающие в зависимость; они нередко вместе с сервами и альдиями участвуют в мятежах против государственных должностных лиц и богатых соплеменников (гл. 35, 138). Эдикт упоминает о складывающемся господствующем классе лангобардского общества: богатеющие ариманны, королевские дружинники и должностные лица - судьи (judices), скульдахии, деканы и др. (гл. 35, 62, 83, 92, 138).

---

Гл. 9. О вольноотпущенниках. Если кто-либо передаст своего раба или рабыню в руки короля и король их освободит через посредство священника путем процедуры хождения вокруг алтаря, пусть будут свободными, как те, которые были объявлены свободными (fulcfreal) посредством thingatio[1]. И если кто-либо испросит покровительство (mundium) от короля по отношению к [этой] свободной женщине, может его иметь так же, как относительно fulcfree более ни она сама, ни ее дочь не связаны с ним какими-либо условиями. Постановляем, что сыновья, которые родятся от [этой] свободной, пусть не подчиняются никакому мундиуму, дочери же пусть будут находиться под мундиумом, как и их мать, и плата за этот мундиум не должна превышать 3 солидов.

Гл. 35. Если кто-либо в каком-либо городе (civitas) вопреки воле короля поднимет мятеж против судьи, или совершит какую-либо несправедливость, или выгонит судью без приказания на то короля, или же подобные действия совершат другие люди в другом городе (civitas) против другого судьи, тогда зачинщик (этих действий) поплатится жизнью и все имущество его переходит государству. Из других же соучастников этого преступления пусть каждый заплатит в королевскую казну [сумму, равную] своему вергельду. Если же сожгут чей-либо дом или растащат имущество, которое принадлежит приверженцам короля, пусть возместят в восьмикратном размере причиненный ущерб и заплатят в казну свой вергельд, как сказано выше. Это записали в эдикте для того, чтобы зло пороков не росло, но пресекалось, и чтобы все жили в мире и под милостью бога и короля.

Гл. 44. Если в другом судебном округе будет обнаружен беглый серв или пришелец (advena homo), декан[2] или салтарий[3] [538] должен его поймать и привести к скульдахию, а скульдахий - передать его судье. Судья может у него выяснить, откуда он, и если обнаружится, что он серв или вор, тотчас должен передать его судье или господину и пусть получит за арест каждого серва 2 солида. Если же выяснится, что пойманный человек - свободный, тот, кто его поймал, тем не менее не несет за это никакой вины. Если же декан или салтарии будут медлить, должны заплатить 4 солида, половину - своему скульдахию, половину - тому, кого это дело касается. Если скульдахий не займется этим, платит 8 солидов, 1/2 - судье и 1/2 - кого это касается. Если же судья отложит это дело, платит в казну 12 солидов. Если же тот судья, который [получит предписание] относительно этого человека, не обратит должного внимания на то, чтобы поймать человека и заявить своему ариманну[4]: «В этом месте пойман твой человек», - платит в казну 12 солидов.

Гл. 57. Если кто сделает какой-либо долг и продаст свое имущество для возмещения его, но долг не сможет погасить, а его сын что-либо получит от своей жены или заработает что-либо и после того как отец все свое имущество продаст или передаст кредиторам или оно будет истребовано государственной властью, кредиторы не имеют права отнимать или подвергать оценке имущество сына, полученное им от жены, но сын им должен спокойно владеть. Если же кредиторы будут что-либо требовать от сына, он должен поклясться, что ничего не имеет из материнского или отцовского имущества... и ничего не коммендировал или утаил, и тем самым он будет свободен от всех притязаний. И если у него впоследствии будет что-либо обнаружено из отцовского имущества, пусть заплатит [штраф] в восьмикратном размере.

Гл. 62. Вспомним наши прежние постановления: Кто убьет свободного человека, теряет все свое имущество. Но кто убьет человека, защищаясь, платит штраф согласно качеству лица. Теперь [мы] решили установить, что следует понимать под качеством лица. Ибо принято, чтобы за убийство меньшего человека из [свободных] воинов (exercitales) уплачивалось 150 солидов, а за того, кто принадлежит к числу первейших, - 300 солидов. О наших же газиндах[5] решили так постановить: за убийство газинда низшего ранга [639] о время исполнения службы - 200 солидов, за убийство же газинда более высокого ранга... - до 300 солидов штрафа.

Гл. 70. Если братья или [другие] родственники в течение 40 лет будут совместно владеть каким-либо имуществом, домами или землями, так что тот, кто владеет им 40 лет, поклянется на святом евангелии, что он имеет вот это от отца или брата, или от какого-либо родственника, а то [другое имущество] приобрел в собственность в результате дарения, обмена, покупки,., пусть он тем и владеет в дальнейшем. Остальное же имущество должно быть поделено поровну между братьями и внуками... Там же, где в течение 40 лет размер имущества не будет определен, но будет доказано, что [он] владеет этим имуществом по тому же праву, о котором говорится выше, достаточно, чтобы поклялся на евангелии, за исключением того [имущества], которым владеет совместно с кем-либо.

Гл. 83. Обо всех судьях, когда будет необходимость выступить в военный поход, [постановляем]: пусть они не оставляют дома других людей, помимо тех, которые имеют одного коня; из их числа [могут оставить себе] 6 человек и пусть возьмут их лошадей под вьюки; из меньших людей, которые не имеют ни земли, ни домов своих, пусть оставят 10 человек и пусть эти люди несут барщину судье 3 дня в неделю до тех пор, пока судья не вернется из похода. Скульдахий пусть оставляет 3-х людей, имеющих коней, и использует их лошадей под вьюки, а из меньших людей он может оставить 5 человек, которые ему также [могут] исполнять барщину 3 дня в неделю до его возвращения, как и сказано относительно судьи. Салтарий же забирает 1 коня и 1 человек несет ему барщину, как говорилось выше. Если судья, скульдахий или салтарий осмелятся оставить больше людей без разрешения или приказания короля, из тех, которые должны быть в походе, платят свой вергельд в королевскую казну.

Гл. 92. Если свободный человек, проживающий на чужой земле по либеллярному праву[6] совершит убийство и скроется, тогда тот, на чьей земле совершено убийство, в течение месяца должен разыскать убийцу; и если найдет его, может этого человека, хотя он и свободный, передать в руки [родных] убитого. Если этого не сделает, должен передать [родственникам убитого] половину движимого имущества, которое имел убийца в этом доме, за исключением крыши. Если же собственник земли не пожелает так поступить, обязан представить [540] эту землю на либеллярном праве лицам, пострадавшим от убийства, так чтобы они платили ему [чинш], как платил убийца. Из этих трех вариантов собственник земли может выбрать тот, какой захочет.

Гл. 133. Если свободный человек придет в чужой дом, чтобы поселиться там и уплачивать чинш, и потом что-либо [захочет] выкупить из того имущества, которое принес с собой, когда поселился в доме, или что-либо из имущества своей жены, о чем будут соответствующие доказательства, тогда это пусть оставит в доме и получит цену этого... Если же что-либо приобретет своим трудом, после того как поселился в этом доме, пусть оставит это в том доме, где заработал...[7]

Гл. 138. Такая правдивая история дошла до нас: что некий человек по внушению дьявола сказал чужому рабу (servum): «Пойди и убей своего господина, и я тебе сделаю, что тебе понравится», и тот, кто подбивал его [раба] на это, дошел до такой низости, что сказал ему в присутствии [господина]: «Убей своего господина». Он же сам нанес преступный удар и сказал рабу: «Бей его еще. Если ты его не убьешь, я добью». Раб нанес своему господину еще удар и убил его. Кто совершит такое злодеяние, и это будет доказано,.. пусть ответит, как об этом зафиксировано в эдикте, и потеряет все свое имущество, половину которого получат наследники умершего и половину королевский фиск. Кроме того, наследники убитого пусть получат еще возмещение, как зафиксировано в нашем эдикте.

---

[1] Thingatio в данном случае - особый акт освобождения, в результате которого вольноотпущенник становился полностью свободным. См.: эдикт Ротари, примечание 5.

[2] Декан (десятник) - должностное лицо, исполнявшее судебно-административные функции в территориальном округе (декании), обычно на равнинной территории, в отличие от салтарии (см. примечание 3 к данному источнику), находившейся в возвышенной местности

[3] Салтарии (десятник) - глава небольшой территориальной административной единицы (салтарии), исполнявший те же функции, что и декан.

[4] Ариманны - от лангобардского had man, древнегерманского ari mann - воин: в VIII в. - основная масса свободных лангобардов, имевших право носить оружие и обязанных участвовать в народном ополчении. Среди ариманнов уже в то время существовало имущественное расслоение (ср. гл. 2 эдикта Айстульфа).

[5] Газинды - королевские дружинники, а также дружинники герцогов и частных лиц.

[6] Т. е. в результате заключения либеллярного договора - письменного соглашения, на основании которого передавались в держание земли или другие хозяйственные объекты (см. эдикт Ротари, гл. 227).

[7] Из этой главы эдикта Лиутпранда видно, что чиншевики - свободные люди, поселившиеся на чужой земле на условии уплаты оброка (чинша), испытывают некоторые ограничения в личной свободе и прежде всего в правах распоряжения имуществом. Так, все имущество, приобретенное их собственным трудом после вступления в зависимость, переходит к земельному собственнику. Чиншевикам не разрешается свободно распоряжаться привезенным с собой имуществом; они могут получить лишь стоимость его от господина, само же имущество также должно остаться у земельного собственника.

Текст воспроизведен по изданию: Хрестоматия по истории средних веков в трех томах. Под ред. акад. С. Д. Сказкина. Том I, Раннее средневековье. М., 1961. С. 538 - 541.