По широкому раздолью российской земли распростер свои могучие крылья наш царь беспощадный. В его леденящих объятиях очутились десятки миллионов русских крестьян. Они голодают! Опять голодают!

Это было еще так недавно, всего несколько лет тому назад, когда крестьянин в последний раз с ним прощался, проводив его до порога обнищалой хаты. «Прощай!» - с неуверенностью пробормотал крестьянин. - «До свидания!» - прозвучал ему в ответ громогласный голос постоянного нашего гостя - голода. [54]

И это свидание наступило теперь. В двери русского крестьянина постучался опять незванный гость. Он побывал уже у крестьян астраханских, взял дань от казанских, мимоходом завернул к екатеринославским... Многие удостоились уже его посещения. И остальных он не оставит без своего внимания.

По русским селам и деревням раздаются протяжные стоны голодающих, охваченных отчаянием крестьян. Малютки простирают исхудалые ручонки к своим матерям. «Хлеба, мама, дай нам хлеба», - лепечут побледневшие губки. Но матери не в состоянии исполнить их просьбу, они сами уже несколько дней пищи в рот не брали. Хлеб - у тех, у богатых, у помещиков, у кулаков, а у бедных крестьян - нищета, голод. Они голодают! Опять голодают!

Что же побудило царя-голода так скоро вернуться за данью в Россию? Вы разве не слыхали? Ведь это неблагоприятное стечение природных условий! Такое пояснение дает нам преемник Столыпина. Не будь этой проклятой засухи, и голода не было бы. Но странно только, почему эта засуха повторяется почти периодически. И почему засухе так понравилась именно русская земля?

Нет, господа всесильные мира сего. Глаза наши не ослеплены блеском вашего кумира - золота. Вы хотели их омрачить копотью фабричных труб, но это вам не удалось. Ясновидящие очи русского пролетария видят настоящую причину несчастий русского крестьянина. Ее нужно искать в наших общественных условиях, в теперешнем политическом строе России и в существующих в русской деревне классовых отношениях. И найдем мы настоящую причину в бесправном положении русского крестьянина, в беспредельной эксплуатации его, в невыносимом налоговом бремени,в преследовании всякой инициативы народных масс, в запрещении всякой самодеятельности их. Вот что вызвало новое, не первое и не последнее, посещение царя-голода.

Кто же спасет крестьянина от голодной смерти? Неужели наш крестьянин все еще не в состоянии понять, что не кто иной, как он сам? Не помещики придут на помощь пахарям, не они дадут ему земли и средства для ее обработки. И не правительство. Оно уже давно показало деревенской бедноте свою настоящую физиономию. Если и раньше иной мужик, в простоте своей, думал о царской власти, что она «божеская», «справедливая», так теперь уже он должен понять, в чем настоящая суть этой власти: она дворянская да кулацкая, издает она законы об ограблении . бедноты толстосумами, называет эти законы «аграрными», а на самом деле это законы «ограбные», грабительские.

Русский крестьянин уже давно должен был уяснить себе ту истину, что, пока не сломлена власть помещиков-крепостников, никакие реформы - особенно же аграрная - невозможны в другом духе, как в крепостном. Это ясно сознавал крестьянин в освободительные годы, когда одним из его главных требований было: передача всей некрестьянской земли в руки крестьян без всякого выкупа, когда он перестал просить земли, а пожелал взять ее. Но этому воспрепятствовало дворянское самодержавие. При помощи казацкой нагайки и солдатской пули оно «усмирило» крестьян, [55] заставило замолчать о своих нуждах, о невыносимости своей жизни.

Крестьяне замолчали. И молча страдали. Но теперь, когда молчать уже нет сил, не наступило ли время опять громогласно объявлять свои требования? Не наступило ли время постараться об их исполнении власть имущими? Но как приступить к этой работе, с чего начать, по какому пути пойти?

Пролетариат нашел уже путь, который приведет его к светлому царству будущего, к социализму. Этот путь - борьба. Только борьбою мы приобретем лучшее будущее, только в ней мы скуем свое счастье. По бранному полю снова должно пронестись властное - «волю». И если русский крестьянин желает навсегда прогнать своего постоянного посетителя - голод, если и крестьянин желает лучшей доли, то он должен пойти по тому же пути, по пути великой борьбы всех народов. Он должен стать под красное знамя сознательного пролетариата, объединенного в Российскую Социал-Демократическую Рабочую Партию, которая борется также и за справедливые требования крестьян: за конфискацию в пользу крестьян всей помещичьей, царской, казенной, церковной и монастырской земли, за конфискацию ее без выкупа и за решение вопроса о земле самим народом в местных комитетах, избранных всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием.

Итак, за дело, товарищи! Пусть каждый, кто имеет связи с деревней, разъясняет крестьянам «ограбную» политику царизма. Пусть организует кружки и комитеты. Пусть помогает этим крестьянским организациям связываться с Социал-Демократической Партией. Такова пусть будет наша помощь товарищам крестьянам. Своими грошами мы им не поможем, не облегчим их страдания, не спасем их от острых когтей чудовища-голода. Наши пожертвования - это только капля в море. Ими мы спасли бы сотни от голодной смерти. Но голодают не сотни, не тысячи, а миллионы, десятки миллионов. Часто не доедаем и мы сами. Кто желает бороться с голодом на Руси, тот должен бороться с теми причинами, которые вызывают голод, с теми условиями жизни, при которых невозможно порядочное существование для народных масс, тот должен бороться с самодержавным строем, при котором невозможно улучшение этих условий, тот должен высоко поднимать наше красное знамя, на котором нашею кровью, кровью рабочих - борцов, кровью павших в борьбе товарищей писаны наши лозунги. Пусть громко и внятно раздается наш клич боевой:

Долой самодержавие!

Да здравствует борьба!

Да здравствует демократическая республика!

Да здравствует социализм!

---

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. 2: 1907 - 1917. - [М.], 1939. С. 54 - 56.