История России - История России с XVII-нач. XX вв.

vosstanie-krestyan-v-sele-bezdne

Антон Степанович Апраксин (1818 - 1899) - граф, командированный в Казанскую губернию для объявления Манифеста и Положений 19 февраля 1861 г. и предотвращения в связи с этим крестьянских «беспорядков». В рапорте Апраксин доказывает необходимость применения оружия против восставших крестьян. Александр II по прочтении рапорта наложил резолюцию: «Не могу не одобрить действий гр. Апраксина, как оно ни грустно, но нечего было делать другого». Текст рапорта здесь воспроизводится полностью по документальному изданию: Крестьянское движение в России в 1857 - мае 1261 г. М., 1961. С. 350 - 356.



Со дня обнародования манифеста и до получения утвержденного Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, в Казанской губ. все казалось спокойным, хотя помещики уже несколько жаловались на ленивое производство работ крестьянами, говоря, однако, что это замечено ими еще с самого начала вопроса об уничтожении крепостного права. Общая безграмотность помещичьих крестьян так велика, что людей, хорошо читающих и понимающих смысл печатных статей, между ними, можно положительно сказать, что нет, и большая часть таких, которые едва читают по складам. Получив Положение, они сначала обратились для объяснения к помещикам, дворовым людям, священникам и местным начальникам, но видя, что мечтаемой ими воли в Положении никто не вычитывает, т. е. что барщина не уничтожена и земля должна оставаться во владении помещиков, они стали не доверять образованному сословию и искали чтецов между грамотными крестьянами. Эти толкователи, получая за это от крестьян деньги и из видов корыстолюбия, некоторые же, как можно предполагать, из ненависти противу помещиков, поняли, что могут воспользоваться при настоящих обстоятельствах невежеством крестьян, начали делать самые нелепые толкования нового узаконения. Один из главных таких толкователей с. Бездны Спасского у. крестьянин Антон Петров сделался у них каким-то пророком, возбудил даже фанатизм, увлекая крестьян своими рассказами, сообразуясь с господствующею в умах их идеею и понятиями о воле, подкрепляя все доводы именем в [ашего] в [еличества] и всемогущего Бога, даровавшего ему право объявлять крестьянам свободу и избавление от помещиков, к чему делал применение одного из пунктов образца уставной грамоты, в которой сказано: «после 10-й ревизии отпущено на волю столько-то»; он им растолковал, что это значит, что государь дал им волю уже в 1858 г., помещики это скрывали, поэтому вся земля вам [320] принадлежит и весь хлеб, собранный в продолжение 2 лет, должно взыскать с помещиков. Другой пример подобного же объяснения относится к правилам о порядке приведения в действие Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, где сказано в пункте втором, что со дня обнародования высочайше утвержденных Положений о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, прекращаются... и затем, не читая, что далее следовало, он объяснял им эту статью так: что слово прекращается - значит все прекращается, им чистая воля, выражение, под которым они понимали совершенную свободу от всех повинностей и обязанностей и право на всю землю. Кроме этих двух примеров было множество других, которых всех исчислить невозможно, но которые произвели совершенное неповиновение крестьян к учрежденным от правительства властям и лицам, могущим иметь на них влияние. Жалобы помещиков об отказе крестьянами исполнять работы начали беспрестанно поступать от предводителей дворянства к губернатору, так что по совещании с ним 8 апреля я отправился в Спасском у., где предводитель дворянства жаловался на важные нарушения порядка. Приехав в гор. Спасск 9-го числа, я послал просить к себе предводителя и исправника, которые находились тогда в одном из самых больших имений Спасского у. с. Бездне помещика д [ействительного] т [айного] с [оветника] Михаила Николаевича Мусина-Пушкина, состоящего в числе 831 души при 10 639 дес. земли. Крестьяне же вообще этого селения все весьма зажиточные. В 5-м часу утра 10-го числа приехал ко мне в гор. Спасск предводитель дворянства и передал мне следующее: в с. Бездне явился толкователь из крестьян той же вотчины Антон Петров, который отыскал в Положении чистую волю и начал проповедовать об этом во всех окрестностях. К нему съезжались со всех сторон, даже и довольно дальних селений, днем и ночью и охраняли его дом и никого туда не впускали, так что, не имея никакой силы, невозможно было взять проповедника или пророка, как они его почитали. В Спасском у. считается около 23 000 душ помещичьих крестьян. Войск резервной дивизии в этом уезде не расположено, и только в гор. Спасске находится одна инвалидная команда. К тому же Волга и Кама отделяют этот уезд от других той же губернии и препятствуют к скорым сообщениям, в особенности во время распутицы. Предводитель, передав мне, что никакие увещания ни его, ни даже священника не послужили к убеждению крестьян с. Бездны, и как только кто начинал вразумлять крестьян, толпа поднимала крики «воля, воля», желая уничтожить этим всякую возможность привести к повиновению даже тех из них, которые могли бы образумиться. Видя такое положение дел, я немедленно написал предписание командиру 4-го резервного батальона Тарутинского пехотного полка, расположенного в гор. Тетюшах, прислать 2 роты в с. Никольское, отстоящее от с. Бездны в 7 верстах, сам же с уездным предводителем [321] дворянства отправился в с. Бездну, чтобы испробовать меры кротости и увещания. Приехав в контору, я послал исправника сказать собравшейся в деревне толпе, чтобы она пришла в контору селения, куда приехал адъютант государя императора, обязанный разъяснить им все встретившиеся недоразумения, на что они отвечали: «Не пойдем, а пусть сюда идет сам», и потом по обыкновению начался общий крик «воля, воля». После чего отправился к ним уездный предводитель дворянства и также убеждал их без сопротивления идти за ним для объяснений к приехавшему адъютанту государя, представляя им все ужасные последствия их неповиновения властям и средства, к которым должно будет прибегнуть правительство для приведения их в повиновение: но, получив от крестьян тот же ответ, что они не пойдут, предводитель дворянства объявил им, что адъютант государя гр. Апраксин будет их ждать еще полчаса, и если они не одумаются, то он примет строгие меры к обузданию их непослушания. Ответом на это было повторение крика «воля, воля». Прождав безуспешно более часа, я поехал в с. Никольское, решившись не предпринимать ничего противу крестьян с. Бездны до прибытия требуемого мною войска, между тем как из полученных мною известий я узнал, что в с. Бездне собралось и собирается еще огромное число крестьян из окрестных деревень, почем для усиления ожидаемых 2 рот я сейчас послал предписание к начальнику инвалидной команды гор. Спасска привезти в с. Никольское 11-го числа вечером 231 человека войска, я решился действовать с ним на другой же день, потому что прибытия еще 2 рот из г. Чистополя, двинутых по распоряжению начальника губернии, я не мог ожидать ранее 4 или 5 дней; оставлять же в таком положении дело было опасно, потому что скопище людей в с. Бездне возрастало с неимоверною быстротою, властей никаких уже не признавали. Назначив своих распорядителей по указанию Антона Петрова из крестьян, хвалились, что выгнали из деревни исправника и уездного предводителя дворянства, и в продолжение всей ночи на 12-е число толпы крестьян, конные и пешие, направлялись в с. Бездну, где тот же Антон Петров давал волю, землю, назначал начальствующих лиц, говоря, что в скором времени он совершенно освободит 34 губернии. Вновь прибывающим толпам его не показывали, говоря, что он занят перепискою с в [ашим] в [еличеством]. 12-го числа утром были в его толпе уже люди, приехавшие из Симбирской и Самарской губерний, из казенных крестьян и татар. Видя это, я двинул собранную мною команду в 5 часов утра в с. Бездну. При мне находились в это время уездный предводитель дворянства, исправник и 2 адъютанта губернатора, поручик Половцев и ротмистр Златницкий. Во все время перехода войск толпы народа продолжали сбираться в с. Бездну. При входе в начале селения мы увидели небольшой стол с хлебом и солью [322] и 2 стариков, стоявших без шапок, которых я спросил: «Для кого это хлеб и соль приготовлены?». На что они отвечали нерешительно: «Для вас, по приказанию начальства». (Начальство же было назначено бунтовщиками.) Но между тем впоследствии объяснилось, что это было сделано для встречи приезжающих записываться в соучастники Антона Петрова. Я приказал убрать стол и старикам идти домой. Дойдя до церкви, стоявшей в середине села, я призвал священника, чтобы еще раз испытать меры кротости, причем он объяснил мне, что неоднократно увещевал народ, но безуспешно и что упорство, возбужденное в нем, так сильно, что едва ли остается какая-нибудь надежда к вразумлению его словами и убеждением, но я хотел испытать еще раз те же меры и лично убедиться в бесполезности их, рассчитывая при настоящем случае на моральное действие присутствия войск, почему и просил его идти с отрядом. Впереди нас почти что на конце улицы, около дома Антона Петрова и во всю ширину оной, стояла сплошная масса, числом до 5000 человек. Подойдя на расстояние 180 шагов, остановил команду и для первого увещевания послал 2 адъютантов губернатора, которых слова только старались заглушить криком «воля, воля». Адъютанты возвратились, предупредив крестьян, что если они не выдадут Антона Петрова и не разойдутся по своим домам, то по ним будут стрелять; тогда послал я священника, который с крестом в руках увещевал их долго и говорил, что если не повинуются, то чтобы расходились, иначе будут стрелять; они и после этого увещания священника продолжали свои крики. Тогда я сам, подъехав к толпе, объяснил им возложенное на меня поручение и приказал выдать Антона Петрова или разойтись, ни ничто не могло подействовать на ужасное упорство и убеждение этих людей; они кричали: «Нам не нужно посланного от царя, но самого царя давай нам; стреляйте, но стрелять вы будете не в нас, а в Александра Николаевича». Тогда заставил я их замолчать и сказал им: «Жаль мне вас, ребята, но я должен и буду стрелять; те, которые чувствуют себя невиновными, удалитесь». Но видя, что никто не уходит и толпа продолжает кричать и упорствовать, я отъехал и приказал одной шеренге сделать залп, после которого снова было сделано увещание, но толпа все же кричала; тогда я вынужден был сделать несколько залпов; к этому побудило меня более то, что крестьяне, заметив значительный промежуток между залпами, начали в большом количестве выходить из дворов с криком за кольями и угрожали окружить и задавить малочисленную мою команду. Наконец толпа рассеялась и послышались крики о выдаче Антона Петрова, который, между тем, хотел скрыться из селения задами, но был предупрежден 2 казаками, захватившими приготовленную для него лошадь. Тогда Антон Петров из дома перед войско, неся Положение о крестьянах над головою, и тут был взят вместе с выданными им мне сообщниками и отправлен под конвоем в острог гор. Спасска. [323] После выдачи Петрова приступлено было к уборке тел и поданию помощи раненым. По поверке оказалось убитых 51 человек и раненых 77[1].

Решительная эта мера была принята мною по малочисленности войска и ежеминутно возрастающего возмущения, принимающего огромные размеры. Она была необходима для водворения спокойствия уездов Казанской губ., вышедшем из совершенного повиновения всякой власти и дошедшим до такой степени дерзости, что приехавшего в свою дер. Щербеть помещика штабс-ротмистра лейб-гвардии гусарского в [ашего] и [императорского] в [еличества] полка крестьянин на сходке схватил за грудь и сказал ему: «Убирайся отсюда, тебе здесь нечего делать!» В селе Никольском и Трех Озерах при разговоре моем с крестьянами, где я объяснял им, что послан от государя для разъяснения недоразумений и водворения порядка, отойдя от меня несколько шагов, толпа говорила, что я не настоящий в [ашего] в [еличества], а переодетый в мундир помещиками в серебре; вообще в это время, положение не только гг. помещиков, на даже и начальствующих лиц земской полиции было невыносимое, и без употребления решительных мер, предпринятых мною, могло произойти общее восстание в Казанской губ. Ныне же волнение несколько подавлено, за работы принялись, прежние власти восстановлены, но злонамеренные люди распускают еще слухи, что освобождение крестьян с. Бездны совершенно окончено и что посланный от государя граф, потрепав по плесу пророка Антона, надел на него золотое платье и шпагу и отправил к государю, откуда он скоро возвратился уже с совершенною волею.

По моему мнению, для водворения совершенного спокойствия в Казанской губ. остается необходимым несколько усилить число войск, там расположенных, и примерно казнить главных виновников, над которыми вместе с сим учреждается военно-судная комиссия.


[1] В источниках приводятся разные цифры жертв расстрела в с. Бездне 12 апреля 1861 г. По докладу министра внутренних дел С. С. Ланского, число убитых показано 71 человек; казанский военный губернатор доносил, что было убито и умерло от ран 91 человек; раненых 87; жандармский офицер полковник Ларионов телеграфировал шефу жандармов В. А. Долгорукову о 60-и убитых; земский исправник Р. В. Шишкин в рапорте губернатору указывал, что всего убитых и раненых насчитывается 150 человек, в том числе убитых 61 человек; адъютант казанского губернатора Ф. А. Половцев называет убитых 71 человек и раненых 115, но добавляет: «В действительности же их было гораздо больше, так как много и раненых и убитых крестьяне вынесли из толпы и увезли по деревням; по счету доктора, приехавшего на другой день и лечившего пострадавших в течение с лишком 2 месяца, всех жертв было более 350 человек» (Исторический вестник. 1907. № 11. С. 475). Принимавший участие в подавлении восстания в с. Бездне капитан Лепинский приводит те же данные о числе убитых и раненых, что и Апраксин в своем рапорте. Он сообщает и некоторые другие подробности расстрела, не указанные в рапорте Апраксина. По свидетельству Лепинского, вокруг избы Антона Петрова собралось до 6 тысяч крестьян. По ним сделано «четыре ружейных залпа вводными шеренгами». После четвертого залпа крестьяне бросились бежать, но каратели восприняли это так, как будто еще четыре залпа, после чего «толпа подала знак покорности, и пальба прекратилась». (Крестьянское движение в России в 1857 - мае 1861 г. М., 1961. С. 544).


Текст воспроизведен по изданию: Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи). - М., 1994. С. 320 - 324.

Комментарии
Поиск
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарии!
Русская редакция: www.freedom-ru.net & www.joobb.ru

3.26 Copyright (C) 2008 Compojoom.com / Copyright (C) 2007 Alain Georgette / Copyright (C) 2006 Frantisek Hliva. All rights reserved."