В этом письме Р. Драгович четко обосновывает наличие в стране условий для самостоятельной политической борьбы рабочего класса.

...Я хотел сказать, что у нас капитал также концентрируется, хотя направляется он до сих пор главным образом в торговлю, а промышленность наша развивается в той степени, в какой разоряется масса мелких собственников, т. е. по мере того, как массы нашего народа становятся вынужденными продавать свою рабочую силу за поденную плату, а на полученные деньги покупать необходимые жизненные средства. Тем самым производство для личного потребления уступает место производству, рассчитанному исключительно на продажу.

Легко заметить, что различие между капиталистами и рабочими, существующее на Западе, существует и у нас; только у нас оно менее ясно выражено и не столь очевидно, [278] как там, точно так же, как наша промышленность не столь развита, как на Западе...

Третьей группой[1] являются мелкие собственники, крестьяне и ремесленники, составляющие огромную массу нашего народа.

К чему же стремятся мелкие собственники? Сохранить и увековечить свое «достояние» - стремление не только всецело реакционное, но и целиком противоречащее экономическому развитию общества, имеющему тенденцию к концентрации средств производства; таким образом, это стремление совершенно неосуществимо. Самыми революционными требованиями мелких собственников являются:  с о к р а щ е н и е  н а л о г о в,  упразднение постоянной армии и пр. Но они ведь остаются на почве существующего общественного порядка... Энгельс в одном месте говорит о французских крестьянах (а наши еще далеки от них), что это  в а р в а р ы  с р е д и  цивилизации. Беспросветный труд, стремление к сохранению и приумножению собственности приучили мелкого собственника жить отдельно, изолированно от общества. Он не интересуется политическими событиями, не понимает их значения. Стремление к сохранению своей собственности препятствует объединению мелких собственников...  А  о т с у т с т в и е  с п л о ч е н н о с т и  д е л а е т  и х  с о в е р ш е н н о  н е с п о с о б н ы м и  к  к а к о м у  б ы  т о  н и  б ы л о  п о л и т и ч е с к о м у  д е й с т в и ю.  Они всегда держатся подле господствующего класса.

У нас дело обстоит еще хуже. Задруги[2] еще не полностью исчезли, а ведь от них одно зло, и их исчезновение нам ни в коем случае не следует оплакивать... История дает нам слишком много примеров того, что народы с патриархальными порядками живут в условиях наихудшего деспотизма, ибо деспотизм соответствует патриархальным общественным порядкам. Примером тому является Россия, а если хочешь, то и Сербия. Иначе невозможно объяснить абсолютизм Милоша[3].

Четвертой группой являются рабочие. Об этой группе не буду много говорить. Достаточно сказать:  б е з  о р г а н и з а ц и и  р а б о ч и е  с о в е р ш е н н о  б е с с и л ь н ы. [279]

Итак, резюмирую:

В Сербии нет дворянства. Класс капиталистов все более развивается. Он располагает решающим голосом. Массу народа составляют ремесленники и крестьяне, которые никак не связаны между собой и всем своим положением не способны осуществить какие-либо общественные преобразования. Рабочий класс собирается с силами и готовится к борьбе.

[1] Р. Драгович придерживался деления населения европейских стран на четыре группы: крупных землевладельцев феодального типа, буржуазию, мелких собственников и рабочих.

[2] Задруга - большая патриархальная семья.

[3] Милош Обреновнч - первый князь автономной Сербии под турецким сюзеренитетом (1815-1839, 1858-1860).

Текст воспроизведен по изданию: Сборник документов по истории рабочего и социалистического движения стран Европы и США. - М., 1985. С. 278 - 280.