Всемилостивейший государь! В течение некоторого времени мы испытываем печаль и душевную боль, слыша, а в некоторых случаях видя и чувствуя по действиям вашим, что ваше величество вследствие ложных сведений составили себе ошибочное мнение о некоторых действиях настоящего парламента (к крайне большому ущербу для всех ваших подданных и в особенности, для членов палаты общин)... Находя, что эти ложные сведения являются первой и - больше того - главной и почти единственной причиной всех полных недовольств и раздражения заседаний этого парламента, которые вызвали столь много нареканий,... мы вынуждены прервать наше молчание и с полной откровенностью раскрывать вашему величеству правду, которая до сих пор вследствие ложной информации от вас скрывалась или исключалась... по тем вопросам, которые касаются ваших подданных членов палаты общин.

Мы сведем указанные ложные сведения к трем главным разделам: во-первых, относительно причины радостного приема вашего величества в нашем королевстве; во-вторых, относительно прав и вольностей ваших подданных в Англии и относительно привилегий палаты общин; в-третьих, с полной откровенностью раскрыть вашему величеству правду, которая до сих пор вследствие ложной информации от вас скрывалась или исключалась... по тем вопросам, которые касаются ваших подданных членов палаты общин.

Мы сведем указанные ложные сведения к трем главным разделам: во-первых, относительно причины радостного приема вашего величества в нашем королевстве; во-вторых, относительно прав и вольностей ваших подданных в Англии и относительно привилегий палаты общин; в-третьих, относительно некоторых действий и речей, которые имели место в палате... Относительно некоторых прав этого королевства, заключающихся главным образом в привилегиях парламента, ложные сведения, открыто преподносимые вашему величеству, сводятся к трем пунктам. [67]

Во-первых, что мы не имеем никаких привилегий по праву, но имеем только по милости вашей, которая возобновляется для каждого парламента путем предоставления ее вами по нашей петиции, в чем и заключается граница нашим прав. Во-вторых, что мы не являемся палатой, протоколы которые являются источником права, которые имеет право требовать предоставления ей правительственными учреждениями официальных документов, но что наши заседания в этой палате служат лишь для подготовки актов и докладных записок, и что предоставление нам официальных документов является лишь делом любезности, а не обязанности. В-третьих, и в последних, что поверка правильности выборов рыцарей и представителей городов проводится без нашего участия, и право ее принадлежит канцлерству.

Против утверждения такого рода, имеющих своей ясной и прямой целью полное упразднение самых основных привилегий нашей палаты, а тем самым прав и вольностей всех общин вашего государства Англии, которой эти общины пользовались с незапамятных времен своих предков при благородных предках вашего величества, мы - рыцари и граждане больших и малых городов палаты общин, собравшиеся в настоящем парламенте, от имени всех общин английского королевства с единодушного согласия за себя и потомков наших, протестуем, всемилостивейший государь, самым решительным образом как против утверждений в высшей степени оскорбительных для надлежащих достоинства, свободы и авторитета высокого парламента вашего величества, так и, следовательно, для прав всех подданных и для всего вашего королевства в целом. И мы хотим, чтобы этот протест наш был занесен в протоколы для сведения потомкам нашим.

В противоположность этому со всем покорным и должным уважением к вашему величеству - нашему верховному главе и властелину - против этих ложных толкований мы должны без всякого сомнения засвидетельствовать: во-первых, что наши привилегии и вольности являются нашим правом и законным наследием не в меньшей мере, чем наши земли и имущество. Во-вторых, что их нельзя у нас отнять, отрицать или подвергать какому-либо умалению иначе, как с явным вредом для состояния государства... В-третьих, что наша просьба к вам при вступлении в парламент о предоставлении нам права пользоваться нашими привилегиями является чисто формальной и не уменьшает наших прав... В-четвертых, мы заявляем, что наша палата является палатой, протоколы заседаний которой подлежат хранению, как источники права, и всегда за таковые почитались. В-пятых, что в нашей стране нет другого занимающего столь же высокое место органа, который мог бы по положению и правам ставится наравне с этой высокой палатой парламента, которая с согласия вашего величества издает законы для всех других органов государства, сама же не получает ни от какого другого органа ни законов, ни приказов. И, наконец, в-шестых, мы заявляем, что палата общин является единым компетентным судьей относительно отчетов по выборам и относительно правильности избрания всех членов, входящих в эту палату, без чего свобода выборов не являлась полной; [68] и что канцлерство, хотя и является постоянным органом вашего величества для рассылки приказов по выборам и для получения и хранения отчетов по ним, делает это лишь для парламента. И ни канцлерство, и никакая-либо иная плата не имели и не должны ни в какой форме какой-либо юрисдикции по указанным вопросам.

Из изложенных ложных толкований, всемилостивейший государь, по большей части и проистекали наши волнения, недоверие и подозрительность, ибо мы ясно видели, что в первом парламенте счастливого царствования величества вашего привилегии нашей палаты, а тем самым вольности и прочное существование самого королевства, опасность в большей степени и в худших формах, кажется нам, чем когда-либо с начала существования парламента. Во-первых, нарушалась свобода отдельных лиц при выборах в парламент, во-вторых, свобода слова в парламенте стеснялась частыми окриками. В-третьих, отдельные лица, которые высказывали свои убеждения по вопросам, бывшим на рассмотрении палаты общин с соблюдением должного уважения и почтения к вашему величеству, подвергались очернению и оскорблениям. Вследствие всего этого пренебрежение к палате общин в конце концов дошло до того, что даже тюремщик осмелился самым упорным образом противится распоряжениям нашей палаты, ... низшее же духовенство выступает с проповедями против нас с церковных кафедр и опубликовывает свои протесты, имеющие целью лишить нас самых старинных бесспорных прав подвергать обсуждению вопросы, касающиеся мира и надлежащего порядка в церкви.

Таким образом, для всех ясно, какие причины заставляют нас, ваши скромные общины, оберегать наши привилегии. Прерогативы королей легко могут расширяться и на самом деле расширяются с каждым днем; привилегии же подданных по большей части находятся в одном и том же неизменном положении. Эти привилегии при большей предусмотрительности и заботе могут быть сохранены, но если они когда-либо утрачиваются, то восстанавливаются лишь с большими трудностями.

Права и вольности общин Англии заключаются главным образом в следующих трех положениях:

1. Округа и большие и малые города Англии, когда призываются их представители, имеют право свободного выбора ему, которого они желают облечь своим доверием для такого представительства.

2. Избранные таким образом лица во время заседаний парламента, а также в течение его созыва и каникул, не подлежат каким-либо притеснениям, аресту или тюремному заключению.

3. В парламенте эти представители могут выказывать свои убеждения свободно, не подвергаясь запрету или контролю, если они делают это с соблюдением должной почтительности к верховному органу - парламенту, т. е. к вашему величеству и обеим палатам парламента, которые в этом случае все вместе составляют единый политический орган, главой которого является ваше величество...

Эти три положения старинного наследия свободы были в последнее время нарушены... [69] Обращаясь к вопросам, касающимся государства и религии, нужно признать, что мы действительно много времени затратили на обсуждение и решение вопроса о союзе [с Шотландией]. Предположения были новы, важность их весьма велика, принятие их могло иметь весьма большие последствия, которых нельзя было уяснить без длительного обсуждения...

Что касается вопросов религии, то крушение права и истинного положения вещей показывает, что ваше величество было введению в заблуждение, если кто-нибудь говорил вам, что английские короли имеют абсолютную власть, могут по своему личному усмотрению вносить изменения в религию (господь не допускает, чтобы это было во власти какого бы то ни было смертного) или издавать какие-либо законы по вопросам религии каким-либо иным путем, чем на основании согласия парламента так же, как и по делам светского характера.

Мы признавали и во все времена будем признавать в соответствии с нашей присягой, что ваше величество является суверенным государем и верховным правителем в той другой области. Обращаясь к нашим собственным намерениям и действиям по этим вопросам, мы должны сказать, что они были совершенно не понятны и неправильно вам представлены. Мы не заражены пуританским или броунистским духом и не замышляли ниспровержение существующего церковного порядка, как это утверждалось... Мы не оспаривали правильности существующей веры и церковного учения; нашим желанием был только мир. И мы стремились найти пути к объединению, чтобы печальные и столь долго длящиеся разногласия среди духовенства, которые столь способствовали росту безбожия, сектантства и других всевозможных заблуждений, могли бы быть в конце концов разрешены, пока устранить то зло не будет слишком поздно. Что касается путей к такому миру, то мы не питаем особого пристрастия к каким-либо мерам, изобретенным нами, но готовы принять любой целесообразный путь, который может быть предположен. Равным образом, мы вовсе не хотим, чтобы какое-либо лицо на основании велений его совести могло быть освобождено путем постановления парламента от повиновения существующим законам, а хотим лишь того, чтобы парламентом были изданы законы для обеспечения некоторых обрядов второстепенного значения, чтобы таким образом было создано и могло поддерживаться постоянное единение. Нашим желаниям было также предотвратить злоупотребления, проникшие в церковь, точно так же, как и в светские дела. И, наконец, мы хотели, чтобы страна была обеспечена священниками, знающими, религиозными и богобоязненными, для содержания которых мы предоставили бы им достаточные ассигнования...

Наконец, последний вопрос - об опеке и о тех повинностях, которые вытекают из земельных держаний непосредственно от короля и держаний на правах рыцарской службы. Мы не можем забыть, как ваше величество в вашей первой весьма милостивой речи с вашего балкона в Уайтхолле рекомендовали нам для устранения несправедливых повинностей соответствующих бы им; для тех же повинностей, которые были основаны на праве, если мы желали их облегчения, вы рекомендовали нам обращаться к вам лично с предложением равноценной [70] компенсации этих повинностей другими доходами, потребными для поддержания вашего королевского достоинства. Согласно этому милостивому указанию вашего величества мы приготовили петицию с просьбой о разрешении договориться с вашим величеством о постоянной компенсации для вас, которая собиралась бы в виде ежегодного сбора с земельных держаний ваших подданных взамен упразднения права опеки и других повинностей, связанных с этими опеками и вытекающих из них. При этом мы прежде всего надлежащим образом удостоверились что эта прерогатива, которую мы хотели компенсировать являлась лишь источником дохода короны, а не была связана с какой-либо почестью, или королевским достоинством. Так как оказалось, что эта прерогатива являлась лишь источником значительного дохода, то мы в дальнейшем установили, что преимущества, которые корона получала от этих прав, были весьма значительны по сравнению с крайне существенными тяготами и потерями от них для подданных вплоть до разорения многих семей и уничтожения для них возможности служить королю и стране. Парламент был бы рад обеспечить вашему величеству с любовью и благодарностью за восстановление наших прав распоряжаться судьбами наших детей, соответствующую компенсацию... Может быть вашему величеству будет угодно принять предложение относительно постоянного и определенного дохода, который будет равен не только тому максимальному доходу, который получали от этого ваши предки, но также будет содержать довольно значительное добавление к нему, которое могло бы пойти на удовлетворение иных нужд нашего характера...